Стив Возняк: «Цифровая революция делает нас все более одинаковыми»
Сооснователь самой дорогой компании мира — Apple — и разработчик первого коммерчески успешного персонального компьютера объяснил РБК, почему люди не станут бессмертными, не превратятся в киборгов и не отдадут рабочие места роботам
Стив Возняк — один из самых известных деятелей ИT-индустрии. В 1976 году он вместе со Стивом Джобсом и Рональдом Уэйном основал компанию Apple, вскоре выпустившую на рынок первую модель одноименного компьютера (считается, что «железо» для компьютера Возняк разработал практически в одиночку). Сейчас Стив Возняк работает как инженер и ученый, сотрудничая с рядом компаний и некоммерческих объединений. Также он известен как футуролог: например, Возняк еще в 1982 году сумел предсказать появление в будущем переносных ПК (ноутбуков). Он и сейчас считается одним из ведущих экспертов в сфере развития технологий. Москву Стив Возняк посетил 4 апреля 2018 года для участия в конференции «АМОКОНФ-2018», организованной компанией amoCRM.
«Мне искренне жаль, что развитие компьютеров привело к появлению средств слежки»
— Мистер Возняк, как вы считаете, какие технологии изменят мир в ближайшие годы?
— Не могу сказать, что знаю какие-то секретные технологии — обо всех самых важных на сей день и вы, и я слышали сотни раз. По мере того как закон Мура (наблюдение основателя Intel Гордона Мура, согласно которому число транзисторов, умещающихся на чипе, удваивается каждые два года. — РБК) подходит к своему пределу, все большее внимание будет уделяться не «железу», а разработке новых программ, оптимизации алгоритмов, обработке данных и всему, что позволит компьютерным технологиям приносить больше пользы людям. Это, в частности, блокчейн, позволяющий совершенно иначе, чем раньше, отслеживать все действия пользователей внутри системы, а также построенные на нем платежные каналы. Также это машинное обучение (класс методов создания искусственного интеллекта, характерной чертой которых является не прямое решение какой-либо задачи, а обучение в процессе решения множества сходных задач. — РБК), которое будет играть все возрастающую роль в нашей повседневной жизни.
Но у любой пользы есть обратная сторона — общество становится «пластиковым»: мы все больше похожи друг на друга, в нас все меньше креативности, индивидуальности, независимости. Даже дома, в которых мы живем, в основном одинаковые. И цифровая революция делает нас все более зависимыми от технологий и в чем-то более одинаковыми.
— Насколько обоснованны опасения, что Большой брат, используя «большие данные», будет знать о нас буквально все? Государства, компании и другие заинтересованные лица уже активно следят за людьми через их же электронные устройства.
— Я считаю эту проблему очень важной, очень серьезной. И мне искренне жаль, что развитие компьютеров, к которому я приложил руку, привело к появлению таких средств слежки, о которых многие люди даже не подозревают. Я всегда был привержен либеральным ценностям и, как вы знаете, являюсь одним из основателей Electronic Frontier Foundation — некоммерческой организации, которая, в частности, защищает права людей на то, чтобы компании не предоставляли их личную информацию третьей стороне. Конституции различных стран определяют, что правительство может делать, а чего не может. И в законодательстве многих стран закреплено право людей на неприкосновенность частной жизни — никто не имеет права, скажем, прослушивать телефонные разговоры и наблюдать за тем, что они делают у себя дома, без санкции суда. И мне не нравится, что современные технические возможности позволяют легко нарушать то, что старается гарантировать нам закон. Однажды людям придется начать борьбу за свои права — встать и сказать государству: так не пойдет.
— Станут ли в будущем киберпреступления намного более опасной угрозой, чем сейчас?
— Киберпреступления год от года становятся все более масштабными и опасными, и в ближайшем будущем ситуация будет лишь обостряться. Я думаю, что мы должны поскорее ограничить возможности их совершения — как это ранее произошло с другими видами преступлений. Надо успеть это сделать, пока ситуация не вышла из-под контроля. Конечно, никогда не получится свести к нулю вероятность, что кто-то взломает сеть, которой вы пользуетесь, украдет оттуда ценную информацию, ваши деньги, личные данные или каким-нибудь другим образом навредит людям. Как не получается свести к нулю, скажем, случаи угона автомобилей. Но со временем мы сможем, например, построить блокчейн-систему, в которой любое серьезное действие будет требовать подтверждения со стороны пользователей. Такие системы будет почти невозможно взломать. Сейчас они невозможны в силу технических ограничений, но я уверен, что рано или поздно они появятся. Правда, чтобы они работали, нам постепенно придется перестроить весь интернет. Зато он станет по-настоящему безопасным.
«Мы не можем сделать искусственную копию мозга»
— Многие люди боятся, что роботы скоро отнимут у них рабочие места. Раньше вы много говорили об опасности искусственного интеллекта, но в прошлом году резко изменили мнение и начали говорить, что роботы принесут человечеству немало пользы. Почему?
— Да, так и есть. Раньше я считал, что роботы быстро отберут у людей работу, вытеснив их на обочину общества. Но, следя за развитием в этой области, я понял, что искусственный интеллект никогда не сможет полностью заменить человека. Я смотрю вокруг и вижу высокий уровень занятости. Автоматизация труда началась еще лет 200 назад, когда появились первые фабрики в Манчестере, шившие дешевую одежду с помощью машин. И еще тогда люди боялись, что машины отберут у них работу, но ведь этого не произошло.
Да, роботы будут забирать у людей рабочие места в каких-то сферах, но в других сферах сама робототехника и другие цифровые дисциплины станут создавать новые вакансии. Например, понадобятся специалисты, которые будут программировать роботов, разрабатывать их новые модели, и так далее. Я уверен, что общество всегда найдет возможность дать людям работу, извлечь из любой новой технологии выгоду для самого социума.
— Многие футурологи считают, что уже наше поколение столкнется с технологической сингулярностью, когда технический прогресс станет настолько быстрым и сложным, что окажется недоступным пониманию людей. Что будет дальше — люди сольются с роботами в какие-то новые формы жизни, станут своего рода киборгами?
— В очень ограниченных масштабах. Я не разделяю восторженных взглядов людей, которые считают, что человек и машина сольются в единый организм. Конечно, мы сможем помещать в наш организм наноустройства, которые будут решать различные проблемы, связанные со здоровьем. Но фактически это будет развитием давно известных вещей — такие наноустройства смогут доставлять в организм, скажем, антибиотики и прочие лекарства. А вот чтобы проникнуть в сферу, которая по-настоящему делает нас человеком, — в наш мозг, в наши мысли, в наши воспоминания… Чтобы внести в мозг что-то новое, мы должны для начала понимать, как работают все его процессы. Я посещал курсы по психологии в Беркли и особенно пристально интересовался тем, как организована память. Могу сказать, что никто этого пока не знает: у нас нет четкого представления, как устроен мозг, как он работает, и мы не можем сделать его искусственную копию, которая могла бы думать. Пока всего этого нет, ни о каком слиянии человека и машины и речи быть не может.
— А как же «цифровое бессмертие»? Смогут ли люди жить вечно благодаря тому, что их личность можно будет переписать на другой носитель?
— Вы имеете в виду что-то вроде того, что показано в фильме «Превосходство» (фильм 2014 года, где герой Джонни Деппа перед смертью создает свою цифровую копию. — РБК)? Здесь та же самая проблема, что и с сингулярностью, — прежде чем перенести личность человека в новое тело или компьютер, причем такой, который позволит этой личности сохранить сознание, мы должны сперва адекватно считать память человека из его мозга. Можем ли мы это сделать? Нет, не можем — и очень долго все это будет оставаться лишь забавной идеей из научно-фантастических романов и фильмов. И даже если мы поймем, как кодируются воспоминания в мозгу, представьте, какие горы информации нам надо будет считать из мозга каждого человека, при этом ничего не повредив и не потеряв. В обозримом будущем невозможно вообразить, что мы сумеем решить столь сложную задачу.
— Что вы думаете по поводу космического туризма и частных космических запусков? Скоро ли станут явью мечты Джеффа Безоса и Илона Маска?
— Трудно назвать сколько-нибудь точные сроки. Развитие отрасли зависит от множества факторов, и главный из них — стоимость. Сколько людей сможет позволить себе туристическое путешествие в космос?
Мне очень хотелось бы, чтобы Илон Маск сумел осуществить свой план — запускать в космос корабли, на борту которых было бы сразу по двести человек: то есть сделать коммерчески окупаемыми рейсы, которые по цене были бы сопоставимы с путешествием на самолете. Мне хотелось бы, чтобы много людей и компаний работали над тем, чтобы сделать космические путешествия доступными. Если я бы мог сесть в корабль и улететь на Марс с билетом в один конец, я бы это сделал. Думаю, что в будущем люди смогут переселяться в колонии на других планетах в рамках проектов NASA и других космических агентств, а также в рамках частных проектов. Но думаю ли я, что люди массово переедут с Земли? Нет, я так не считаю.
Я вообще не уверен, что человечество доживет до межзвездных путешествий. Представьте: чтобы космический корабль мог перемещаться с околосветовой скоростью и достиг других звезд, ему требуется колоссальная энергия. Если мы научимся получать такую энергию, мы, наверное, быстрее погубим сами себя в войне или другой катастрофе.
«Криптовалюты и блокчейн-приложения уже стали частью реальности»
— А что насчет электрокаров и самоуправляемых машин? Эти технологии уже становятся частью повседневности.
— Переход от обычных машин к электрическим, скорее всего, неизбежен: уже сейчас многие государства установили даты, с которых они запретят автомобили с бензиновым двигателем. А вот конструкторам самоуправляемых автомобилей придется решить огромное множество проблем до того момента, когда такие машины наконец станут действительно безопасными. Отмечу, что [сейчас] большинство из таких моделей не являются в подлинном смысле слова автономными — например, Tesla называет модель, которую разработала, «полностью самоуправляемой», но это не так — все равно нужен человек, который сидит в кабине и смотрит, все ли автопилот делает правильно.
— В интервью телеканалу USA Today три года назад вы прогнозировали, что существующие сейчас ИT-корпорации (например, Apple, Google и Facebook) будут доминировать на рынке и в 2075 году. Мы движемся к миру, где у ИT-стартапа нет шансов вырасти в новую Apple?
— Я не имел в виду, что они обязательно будут доминировать, я говорил о том, что они все еще будут на рынке, оставаясь крупными и успешными. Но с ними может случиться что-то вроде того, что произошло с IBM. В свое время IBM была такой же огромной компанией, как Apple в наши дни. Сейчас она занимает более скромное место, но по-прежнему зарабатывает много денег. Так что шансы построить новую Apple есть всегда.
— Как можно отличить действительно перспективные ИT-технологии от маркетинговых пузырей? Вот, например, криптовалюты — это пузырь или часть нашего будущего?
— Это очень трудно понять, особенно если у вас есть какая-то личная заинтересованность в успехе технологии и, следовательно, эмоции по этому поводу. Все зависит от того, сможет ли технология пережить первоначальный всплеск интереса к ней. Многие криптовалюты и блокчейн-приложения уже стали частью реальности. Они пережили первоначальный взлет интереса, а теперь их создателям и сторонникам придется работать над тем, чтобы они стали совместимы с существующей денежной системой и приносили людям какие-то выгоды — например, позволяли оперативно осуществлять платежи.
Источник: https://www.rbc.ru/own_business/05/04/2018/5ac5fd839a79479763f1b3be?from=materials_on_subject
